Когда российские военные корабли в августе 2013 года преградили путь американской армаде на подступах к Сирии, мир оказался на грани мировой войны. Россия не просто не позволила раздавить Сирию, но поставила на кон само своё существование — если бы американцы решились тогда бомбить Сирию, это было бы таким плевком на внешне- и внутриполитический авторитет российской власти, что она бы в нём захлебнулась. Понимая это, она была бы вынуждена задействовать флот (иначе зачем был спектакль с его переброской?) для отражения агрессии — с непредсказуемыми последствиями. У американцев хватило тогда благоразумия ударить по тормозам. Москва великодушно позволила им сохранить лицо, записав на американский счёт инициативу по химическому разоружению Асада.
Более того, мы наладили регулярное снабжение сирийской армии, работу наших военных спецов, дипломатический и информационный отпор американской агрессии. Несмотря на титанические усилия Запада, Россия до сих пор не понесла поражения в «гражданской» войне в Сирии. Именно так — Россия, как реальный участник войны, которая «гражданская» только в кавычках.
Уже тогда, в августе 2013-го, после позорного разворота американских авианосцев, можно было сказать, что следующей будет «гражданская» война на Украине — и Москва не намерена от неё уклоняться, поскольку прекрасно оценивает собственные преимущества и западные возможности на этом фронте.
В это время проект многополярного мира, продвигаемый евразийски-ориентированными силами в России, вступил в решающую стадию — воссоздания вокруг России мирового полюса силы в лице Евразийского Союза. Создаваемый Евразийский Союз окажется в изначально проигрышной геополитической конфигурации, если будет иметь под боком крупное, 45-миллионное русофобское государство, манипулируемое из-за океана. Это будет означать очередные базы НАТО, противоракетную оборону США, потерю Севастополя, переход контроля над газовым транзитом в руки американцев, разрушение хозяйственных связей, изгнание и унижение русских и много других неприятностей. Агонизирующий однополярный мир яростно борется за своё выживание и заливает кровью Евразию и Африку. Ввиду очевидного обострения этого противостояния, перед Януковичем был поставлен ультиматум, скорее всего с обеих сторон — определяться с направлением интеграции. Время стоять на раскоряку между Евразийским проектом и морковкой евроинтеграции у Украины вышло.
И в этот раз российская дипломатия одержала победу — Янукович отказался от подписания договора о евроинтеграции. Дело в том, что Янукович оказался в ситуации, в которой он либо приводил всю Украину в Евразийский Союз, либо приводил Украину к распаду. И он определился в пользу России.
В результате американцы, находясь в цейтноте по причине нарастающих внутренних и внешнеполитических затруднений, выбирают стандартный, абсолютно предсказуемый сценарий эскалации конфликта — немедленный государственный переворот. Немедленный, поскольку американцы не могли уже планировать отыграться на предстоящих выборах — время поджимало, а контроль над Януковичем, похоже, перехватила Москва — он мог и гайки закрутить, позакрывать западные НПО, прижать агентов влияния и националистическую свору, мог и выборы провести далеко не «демократически», а до выборов подписать всё, что нужно было Путину.
Когда нет 100% уверенности в успехе ненасильственных акций, американцы шантажируют власть кровью, поэтому появление «неустановленных снайперов» было делом времени. Ведь они появлялись во множестве переворотов ранее, в том числе в Москве в 1993-м, в Прибалтике. Не было никаких оснований предполагать, что на Украине будет по-другому.
Прекрасно понимая сценарий переворота, Москва пальцем о палец не ударила, чтобы поддержать украинское государство. И смотрите, какой разительный контраст с ситуацией Асада
— в столкновении в далёкой Сирии Москва приняла вызов, что поставило мир на грань глобальной войны, проявила недюжинную волю и умение в отстаивании своей позиции. А в ситуации Януковича — полностью дистанцировалась от происходящего. Чтобы продемонстрировать своё полное невмешательство, Путин даже послал Лукина понаблюдать за подписанием каких-то бумажек.
Дело в том, что перейдя с уровня международного права на уровень насильственных переворотов, американцы подняли ставки в игре.
В августе в Сирии Путин уже убедился в том, какие карты имеет на руках, поэтому принял ставку. Теперь на кону не вступление унитарного государства Украина в тот или иной блок, а окончательное решение вопроса украинского сепаратизма.
Положа руку на сердце, России совершенно не интересны самостийные и незалежные государства внутри естественных геополитических границ державы — и она с ними мирится только в результате катастрофы 1991 года. Для нас совершенно очевидно, что для России и для бывших союзных республик благом является новая интеграция — равноправная, взаимовыгодная, справедливая. А вечная угроза попадания той или иной страны под пяту американцев, с неизбежными переворотами и войнами против России (как было в Грузии) — неприемлемо для наших народов.
Путин удовлетворился бы интеграцией «на равных» с унитарной Украиной Януковича, ведь он советский человек, а в Советском Союзе единая республика Украина воспринималась как нечто более-менее естественное и справедливое. Однако, на случай переворота, который обязательно привёл бы к втягиванию России и русских в кровавые события — ведь Путин не собирался сдавать Украину Америке — был и более амбициозный план — в случае победы, восстановление исторической справедливости и возвращение в лоно России земель, на которых почти сто лет насильно украинизировалось русскоязычное большинство. Произойдёт ли это путём прямого воссоединения с частями Украины или будет реализован Югославский сценарий расчленения государства, с втягиванием государств-осколков в свою орбиту — время покажет.
После начала «Евромайдана» было очевидно, что Америка пойдёт максимально далеко, чтобы достичь своей цели — будут и провокации, и ложь, и снайперы, и истерия в СМИ. И — о чудо! — Путин отошёл в сторону. Не предоставив никаких гарантий защиты Януковичу, он предоставил ему самому разбираться с Майданом. Время показало, что ни Янукович, ни украинское общество не смогли противостоять американо-бандеровскому перевороту.
У них был шанс. Но с 18 февраля 2014 года, когда в центре Киева начали массово расстреливать людей, шансов не осталось у Украины. И это был не выбор Путина. Он молча наблюдал — безумие Руины, торопливую суету Госдепа, алчные манёвры Европы.
На наших глазах происходит самоубийство государства Украина. «Толкни то, что падает» — говорил Ницше. И вот здесь возникает ключевой вопрос: кто Вы, господин Путин? Неужели Вы «Князь» Макиавелли, способный недрогнувшей рукой обречь на смерть и страдания тысячи русских людей ради реализации собственного проекта будущего? «Князь» никак не вписывается в риторику современного русского общества — ни обывателей, ни либералов, ни националистов, ни православных, ни коммунистов. Такое восприятие власти — это удел маргинальных групп, неспособных представлять свои взгляды широкой публике.
Однако если посмотреть с этой точки зрения, то анализ ситуации приобретает логическую стройность. По поводу ситуации на Украине прозападные политологи несут полную чушь, патриотические — рисуют странную картину, в которой российский президент в такой ответственный момент колеблется под давлением неназываемых олигархов — и то проявляет себя жёстко, то раскисает как тряпка. То совершает чудеса патриотизма, то доверяет откровенным предателям. То арестовывает олигархов, то прогибается под их шантажом. Со стороны наверняка заметно, что это какая-то хлипкая модель, но, повторяя её по сто раз на дню, эксперты перестают замечать её неадекватность. Мне представляется, что разговоры про «башни Кремля» актуальны для любых вопросов государственного строительства, кроме Войны. Здесь двоение прекращается, и я предлагаю мыслить «Путина в войне» недуально. Тогда всё приобретает смысл — жестокий, циничный, страшный — что, возможно, просто эпитеты реальной власти. Рассмотрим в этом свете дальнейшие этапы украинского кризиса:
1. Когда Януковича «сломали», первое, что сделала Москва — не дала будущей хунте легально, юридически грамотно оформить переход власти. Как саркастически выглядят «сетования» Путина на разных пресс-конференциях о том, что «я не понимаю, зачем им нужно было совершать антиконституционный переворот, после того, как Янукович, фактически, подписал капитуляцию?!» Конечно, они хотели бы всё сделать юридически безупречно — провести импичмент, отдать «диктатора» под суд, свалить на него гибель людей и спокойно заниматься строительством своего фашистского государства. В конечном счёте, убийство Януковича было бы абсолютно приемлемым вариантом для хунты и «прогрессивной части» человечества. Но судьба (судьба ли?) распорядилась иначе — Янукович чудесным образом оказался в России. В образовавшемся юридическом вакууме, чтобы придать себе хоть какую-то видимость легальности, хунта была вынуждена назначить на выдуманную, неконституционную должность «исполняющего обязанности Президента» Турчинова и начать клепать абсолютно антиконституционные акты. Конечно, Конституционный Суд Украины при этом пришлось ликвидировать. Всё, что было до этого — было «народными волнениями», а начиная с «исчезновения Януковича» — уже государственный переворот.
Слава украинским радикалам, любящим пострелять по кортежу президента! Воистину, Ярошам нужно приплачивать.
Вся последующая риторика России вплоть до сегодняшнего дня строится на базовом и абсолютно точном утверждении — в феврале 20014 года на Украине совершён вооружённый государственный переворот, и не вся Украина его поддержала. Последующая легитимизация Порошенко не отменила факта переворота.
2. Именно аргумент переворота был молниеносно использован в ходе свержения киевской власти в Крыму. В разваливающийся механизм Украины Путин сразу вставил свои пять копеек — Россия воссоединилась с Крымом. Потеря территории — это сильнейший вызов, который может выдержать не каждое государство. Особенно государство в националистическом угаре. Ведь взвинченные воинственные ожидания, свойственные любому нацистскому государству, натыкаются в случае современной Украины на абсолютную невозможность их реализовать (отвоевать Крым). Война неизбежно обратится внутрь, раскалывая собственную территорию — через Донбасс, в данном случае.
Почему-то эксперты не обращают внимания на тот факт, что если бы Путин рассматривал возможность сохранения государства Украина «после Крыма», он бы понимал, что получит под боком большое, нацистское, опасное государство с территориальными претензиями к России. Претензиями, поддержанными всем западным миром. Это такой источник дестабилизации, который, возможно, серьёзнее потери Севастополя. Значит, задача была иная — с уходом Крыма должно исчезнуть и государство Украина, которое могло бы на что-то претендовать.
Будут республики Новороссия, Малороссия, Галиция, Волынь и т.п. — никто из них не сможет претендовать на те земли, которые отойдут непосредственно России.
Побочным эффектом крымского разлома Украины является формальная невозможность включить её в НАТО. В соответствии с уставными документами блока, в него не принимаются страны с неурегулированными территориальными проблемами. В этом смысле хунта наступила на те же грабли, что и Саакашвили, потерявший для Грузии Южную Осетию и Абхазию. Если Путин видит прямую военную угрозу, он действует. Конечно, нарастить военное присутствие на Украине американцы смогут и под другими предлогами, помимо НАТО. Поэтому это всё-таки побочный эффект, а не цель.
3. Третьим шагом была помощь в формировании очага неподчинения киевской хунте в приграничных с Россией регионах. Из всех областей Новороссии выбор пал на Донецкую и Луганскую область в силу протяжённых и прозрачных границ с Россией, а также того факта, что Донбасс — это основной поставщик энергоресурсов для Украины, основной экспортный регион и логистический узел. Ставка была сделана на уже готовые сепаратистские движения, изначально поддерживавшиеся донбасскими олигархами с целью политического торга с Киевом. А, поскольку требовался гарантированный результат в определённые сроки, на Донбасс начали прибывать в значительном количестве добровольцы-военспецы, по просёлкам потянулись конвои гуманитарной (и не только) помощи.
Здесь надо признать, что у Москвы нет цели немедленно спасти народ Украины и Донбасса от нацизма. Нет цели признать ДНР или ЛНР. Территорию Украина потеряла в Крыму, здесь же есть цель создания внутри-украинской незаживающей язвы вооружённого мятежа — как лучшее средство для угробления государства.
Создать точки сопротивления, обеспечить их выживание, рост и эволюцию требований — классика захвата власти.
Однако люди с автоматами в здании администрации — это одно, а бомбардировка городов — это совсем другое. Эскалация насилия — это не был выбор России. Конечно, действия России и США загоняли Украину в ситуацию выбора, но именно серия самостоятельных решений привела её к катастрофе. На западе Украины, гораздо раньше Донбасса, захватывались административные здания, воинские части, расхищалось оружие, объявлялось о неподчинении «банде Януковича», убивались про-российские активисты — и ничего. Никаких колонн бронетехники и бомбардировок Львова. Как обычно, американцы требуют неприменения силы от свергаемой власти, а затем требуют от своих марионеток запредельной, показательной жестокости для удержания власти. Вспомним расстрел парламента из танков и сотни трупов в центре Москвы в 1993-м. Это вариант колониальной стратегии — упреждающий террор гражданского населения — так, чтобы боялись голову поднять. Отсюда запредельная жестокость Одесской Хатыни, показательная бомбардировка сквера перед Луганской Администрацией, эскадроны смерти Правого Сектора и массовые казни жителей Донбасса на оккупированной территории.
Но ополчение Новороссии оказалось готово к максимальной эскалации насилия американскими марионетками. В течение вот уже полугода они героически выдерживают натиск многократно превосходящих сил хунты.
Среди русских добровольцев, отправившихся на Донбасс, была и группа теперь уже легендарного Игоря Ивановича Стрелкова. Он работал в связке с Аксёновым в Крыму, и сложно предположить, что Аксёнов, только что назначенный Путиным врио главы Республики Крым, что-либо делал за спиной у Путина. Стрелковцы появились на Донбассе сразу после того, как Турчинов объявил 7 апреля о начале «антитеррористической операции», и спецназ СБУ начал атаки захваченных зданий. Широкой общественности неизвестны причины внутри-московского конфликта, повлекшие отзыв Стрелкова. Не берусь судить о военных причинах, не располагая инсайдерской информацией.
Другой причиной отзыва Стрелкова, гораздо менее значимой, на мой взгляд, называют его нечаянную политическую ангажированность. Он закономерно привлёк внимание националистической тусовки в России, которая, как ей и полагается, западает на любое проявление мускулинности, будь то квадратная челюсть Навального или автомат Стрелкова. Как человек православный, он вряд ли видит себя среди национал-шовинистов, но его туда вписали, например, с помощью PR-кампании Спутника и Погрома. Также вокруг него начала подбираться идеологическая группа маргинальных, с кремлёвской точки зрения, взглядов. Поскольку я убеждён, что Москва намерена навести свой порядок на территориях бывшей Украины, то ничего неожиданного в обращении с политическими лидерами нестандартной идеологической ориентации я не увидел. Им просто перекрывают кислород в определённый момент — нравится нам это, или нет. В фантазиях патриотов Путин должен был пуститься в политические эксперименты в ДНР и ЛНР. Но он, видимо, посчитал, что не место и не время. Назовите это реализмом или прагматизмом.
4. Четвёртым шагом было военное поражение хунты во время августовского контрнаступления ополчения. Было ли оно запланировано на август, или тайминг процесса был нарушен какими-то обстоятельствами, типа ухода Стрелкова — непонятно. Было ли это вторжением российских войск? Спросите у грузин — они вам скажут, что когда президент страны от любого свиста кидается в кусты — это вторжение. Когда галстуки кущает — это вторжение. А то, что было на Украине — вам же сказали в НАТО — это «гибридная война». Понимай, как хочешь.
В символической плоскости результатом поражения стало подписание минских соглашений о перемирии. В практической плоскости они исполняются, только когда это выгодно, и вообще для этого не предназначены. Это просто очередной дестабилизирующий фактор внутри-украинской политики. Становится очевидным, несмотря на победные сводки спикеров АТО, что президент Украины — тряпка и не способен ответить на запрос фашизованного общества. Это должно стать одним из предлогов к следующему Майдану.
5. Обнаружение массовых захоронений на территории, находившейся под оккупацией украинской армией и украинскими добровольческими подразделениями. Я уверен, что, в отличие от Боинга, это не провокация. Каратели шли на Донбасс «убивать колорадов», пропитанные духом ненависти и русофобии. Этого никто не скрывал, и удивляться такому исходу не приходится. Здесь стоит напомнить, что бомбардировки Сербии начались после обнаружения массовых захоронений албанских боевиков, которые были объявлены мирными жителями, а во всём были обвинены сербы. Россия уже ссылалась на прецедент Косово, когда признавала независимость Южной Осетии и Абхазии. Скорее всего, сейчас российская дипломатия также повторит один-в-один шаги американцев по поводу массовых захоронений, тем более, что нам нет нужды что-либо подтасовывать. Так Москва получит абсолютно зеркальный к американскому повод для добивания военных претензий хунты — будут ли это бомбардировки позиций ВСУ или просто поставки ракет ополченцам — посмотрим.
Опять же, обратите внимание на тактику американцев. Они получили по носу в Сирии. Их не пустили бомбить, даже несмотря на чудовищную провокацию с химическим оружием. Они тут же начали готовить новый сценарий. Появление ИГИЛ принято описывать так: дурачки-американцы вдруг выпустили из тюрем саддамовских офицеров, те влились в силы исламистов и тут же начали победоносный захват обширных территорий у американцев. Иракская армия в панике бежит, Обама в панике просит Иран заступиться за них, и — апофеоз! — некий англичанин отрезает двум американцам головы в качестве «послания Америке». После этого американцы начинают бомбить Ирак и Сирию! Вначале — позиции ИГИЛ,
потом все заинтересованные стороны отворачиваются, чтобы не потерять лицо, и де-факто признаётся неконтролируемая активность американских ВВС в небе Сирии.
Вообще, современные международные отношения приблизительно укладываются в следующую схему: нарастить силовой потенциал; продемонстрировать его возможности и готовность его применять; в случае «непонятливости» противника — сконструировать повод для его применения. Это касается как ИГИЛ, так и Крыма. Все события, являющиеся спусковыми крючками конфликтов — сконструированы. В разворошенном Ближнем Востоке ежедневно режут головы, стреляют в затылок и пытают — в том числе безвестных американцев и европейцев — военных, сотрудников нефтяных компаний и т.д. И только тотальная управляемость СМИ может синхронно для всего мира объяснить это как casus belli (повод для войны).
Скорее всего, бомбардировки Сирии — это провал российской внешней политики, с непонятными последствиями. Хотя — поживём-увидим. Побеждая и окружая в одном месте, всегда имей ввиду, что может в это самое время ты попадаешь в более масштабное окружение. Это касается как Сирии, так и Украины. Конечно, Россия рискует рухнуть в пропасть вместе с отвоёванной Украиной. Американцы тоже рискуют, но гораздо меньше — это тёртые калачи. Что касается ИГИЛ, то его выращивали около года, и, скорее всего, это одноразовый проект, и эффект от него будет такой же длительности.
Проект Бандерастана тоже зреет под бомбардировки, надо полагать.
Карательные батальоны националистов стояли у истоков украинской государственности, они же закапывают её в могилу.
6. Газовый кризис на Украине. Очевидно, что для Украины затяжные безрезультатные переговоры являются очередным дестабилизирующим фактором. Москва будет глумиться над хунтой столько, сколько ей требуется. Российской власти постоянно ставят в вину то, что она, обвиняя хунту во всех грехах, продолжала поставлять ей газ. Я настаиваю, что Москва однозначно нацелена на возвращение Украины — целиком или по частям — в рамки союзного государства. Поэтому она никак не заинтересована в коммунальной катастрофе на этих территориях. Разморозка систем отопления в городах будет означать отбрасывание их в каменный век и наши многомиллиардные затраты на восстановление инфраструктуры. Чуть-тёпленькая водичка в морозы у них будет.
7. Гуманитарные конвои в Новороссию. Это опять же напоминает американскую тактику увеличивающихся шагов — каждый раз пересекая красную линию, они отодвигают её всё дальше. Например: убили пару человек в офисе Партии Регионов — общество съело, милиция не шелохнулась. Значит, можно убивать «небесную сотню». Мировое сообщество съело — значит, можно показательно сжигать несогласных в Одессе. Россия не шелохнулась — значит, можно применять авиацию по городам. «Спохватиться» на каком-то этапе сложно — возникнут вопросы «а что ж вы раньше бездействовали?»
Россия, вопреки украинской хунте и давлению Запада повезла гуманитарную помощь в Новороссию. Где первый конвой, там и второй. Теперь Киев даже перестал пытаться их контролировать, чтобы не терять лишний раз лицо и не акцентировать внимание на своём бессилии остановить конвои. Неконтролируемый поток грузов через границу де-факто признан как неизбежность. Так же, как бомбардировки американцами Сирии. Всё, что необходимо ополчению, та же тушёнка и крупа, не говоря о вооружении, теперь может поставляться массированно, а не по козьим тропам. Немаловажна также моральная позиция — ведь это Россия помогает Донбассу преодолеть гуманитарную катастрофу, созданную Украиной. В сознании миллионов граждан бывшей Украины утверждается как факт, что территории ДНР и ЛНР контролирует Россия. Даже если какой-то чиновник на Донбассе колебался, какую сторону принять, сейчас он видит, что от хунты лучше держаться подальше, чтобы не попасть в стан проигравших.
8. Госдолг Украины перед Россией. Как пишут в демотиваторах: «кто последний отсоединится — того и долги».
Вообще, тема комплексного военного, политического, экономического, финансового, энергетического воздействия на Украину ещё ждёт своих исследователей. Но очевидно, что заранее был проведён расчёт прочности конструкций государства Украина и весь тайминг процессов — будь то военных наступлений, газовых переговоров или требований по долгам — завязан на этот расчёт. Здесь же учитываются начало отопительного сезона, урожай, посевная, запасы угля, график поставок ТВЭЛов на атомные электростанции, валютная выручка Украины и многое другое.
Какой срок стоит в расчёте — год, два, три — неизвестно.
По классике жанра за февральской революцией должна последовать октябрьская. Затем диктатура (не пролетариата), философский пароход, ночь длинных ножей (всё-таки нацисты у власти), большая гражданская война и иностранная интервенция. А дальше принадлежность этих территорий будет определяться расположением «миротворческих контингентов».
По поводу тайминга очень рекомендую февральскую статью Вассермана про «Хитрый план Куропаткина» — Суть в следующем: в русско-японской войне 1905 года постоянное отступление российской армии было спланировано для обескровливания японской армии и экономики. Обладая бОльшим потенциалом, Россия рассчитывала, что Япония «выдохнется» раньше. Так и произошло, в общем-то. Только русское общество оказалось деморализовано чередой поражений и на грани переворота, поэтому войну пришлось заканчивать неожиданно и в неправильной фазе, до победоносного наступления. Надеюсь, Путин адекватно оценивает возможности русского общества выдерживать паузу. Если осенью не запустится очевидный коллапс бандеровской власти на Украине, русские не поймут.
* * *
Теперь вернёмся к главному вопросу этой статьи: если макиавеллиевский анализ стратегии Путина верен, то как к этому относиться? Каждая власть заинтересована в том, чтобы подданные считали её благой. Для этого декларируемые цели не должны сильно отличаться от внутренних установок граждан. Может ли российская власть заявить о намерении довести государство Украина до самоубийства? Американцы, вводя против неугодных стран эмбарго на товары первой необходимости и медикаменты, открыто заявляют о стратегии удушения. В очередной версии «Хитрого Плана Путина», которую я озвучил, слишком много американского. Возможно, всё в ней — американское. Поэтому, возможно, ей не находится слова в русском публичном политическом пространстве. Большинство политологов-патриотов отрицают субъектность Путина, в их оптике он лишь ставленник неких антирусских сил. Поэтому, несмотря на очевидные признаки, они высмеивают наличие хоть какого-то «Плана Путина». Все его действия представляются как запоздалая реакция, хаотические метания между «Башнями Кремля» или другими, настоящими акторами. Тональность их аналитики — «дела наши скорбные…». Некоторые патриоты признают субъектность Путина, но только в форме «доброго царя, которого обманывают злые бояре». В этой оптике патриоту Путину-Таврическому всё портит нанятый им же Сурков. Эти варианты патриотической аналитики представляются мне тупиковыми. Прозападные политологи заинтересованы в создании образа Путина как неэффективного, непоследовательного диктатора. Поэтому и в их анализе высмеивается «план Путина» и скрываются западные лекала, по которым он скроен.
Российская власть сама многое делает для сокрытия своей субъектности в украинском кризисе. Путин, к сожалению, до сих пор не определился, на какую из патриотических идеологий ему открыто опереться. То ли в силу атрофии собственного идеологического начала, то ли ввиду их слабой проработанности, внутренней противоречивости, неадекватности русским традициям и современным реалиям. Также не разрешены противоречия между национализмом и евразийством, нацией и империей, красными и белыми, модернистами и традиционалистами и т.д. Отсюда невнятная медийная политика. Власть конструирует картинку, опираясь на нерусские «общемировые» ценности, её дискурс поставляется только в экспортном варианте. В нашей политике теряется нить русского присутствия, русского духа, воли, самобытности. Посмотрите на президента Ирана, который может не пользоваться эвфемизмами типа «наши американские партнёры». Причина не в его личной наглости или недальновидности, а в том, что он может открыто опираться на иранскую идеологию. Недаром Аятолла Хомейни писал Горбачёву в 1989 году: «Исламская Республика Иран как самый могущественный оплот исламского мира может с лёгкостью заполнить вакуум, образовавшийся в идеологической системе Вашего общества». А можем ли мы сами? (Самой проработанной, самобытной и перспективной патриотической идеологией мне представляется евразийство, как смесь русской версии геополитики и консерватизма [примечание из будущего: впоследствии я отказался от евразийства Дугинского извода, в силу его окончательного подчинения идеям закабаления русских под монархически-христианским соусом и закабаления других народов Евразии под аналогичными традиционалистскими лозунгами. Неудивительно, что позже, в ковидные времена, Дугин оказался неспособен найти аргументы против “построения суверенного концлагеря” (https://vk.com/video-75679763_456263397)]).
Тем не менее, власть, чувствуя нарастающее противоречие между ожиданиями субъектности в русском обществе и транслируемой картинкой, иногда делает вбросы — не открыто, исподтишка. Например, заказанный театру Кургиняна спектакль в Донецке. Там он, не являясь официальным лицом, «проговорился», что помощь ополченцам идёт, и ещё как идёт. Это на время перевело акцент с «Путин сливает Новороссию» на вопросы о том, мог ли патриот открывать военную тайну.
Но так бесконечно продолжаться не может. Русским не хватает ощущения принадлежности к Русскому Субъекту. Уверенности в том, что наша власть проводит свою, независимую и эффективную политику на всех уровнях — от культурного до экономического и военного. Ежедневные метания «Путин слил — Путин не слил», отчаянный крик «Путин, введи войска!» исходят из этой потерянности. Но при этом «Путин, введи войска!» полностью соответствует русскому духу. Это вам не подсчёт санкционных сортов сыра. Это не американская демагогия про недостаток демократии где-нибудь в Ираке. Это не «озабоченность» по поводу взорванных русских женщин и детей.
Это призыв к открытой, дерзкой русской субъектности. Ведь мы это ценим больше всего — волю и независимость. Если бы не оказалось людей, требующих ввода войск на Донбасс — на России можно было бы ставить крест. И в исторической перспективе они окажутся правы.
Самый главный результат Русской Весны — это пробуждение Русского Сердца. И Украина — его первый удар. Тысячи русских добровольцев отправились на Украину по зову сердца, не дожидаясь окончательного оформления идеологии русского патриотизма, её непротиворечивого канона. Не дожидаясь обнажения всех хитрых планов.
Американцы отвоёвывали североамериканский континент без оглядки на кого бы то ни было. Естественные границы цивилизации Большой России-Евразии тоже более-менее известны. Дерзкий, русский клич — «Украина — это Россия!». Ни больше, ни меньше. Украина не меньше Россия, чем Сибирь. То, что мы чувствуем сердцем, русская идеология должна облечь в новые прочные конструкции. Глядя на сегодняшнюю Украину — почти невозможная задача. За работу, товарищи! Ȫ
P.S. Статья является обновлённой версией доклада автора на заседании Новосибирского отделения Изборского Клуба весной 2014 года, где делалась попытка дать непротиворечивую объяснительную модель происходящих на Украине событий.
Добавить комментарий