«Как это называется?» – спрашиваю я у парня с необычными барабанами из сдвоенных металлических чаш. «Ханг-драм, новейшая разработка в области перкуссии. У нас в Москве сейчас очень популярны», – отвечает он, сдвигая тюбетейку. Я медленно продвигаюсь, захваченный пёстрым людским потоком, по направлению к главной сцене фестиваля «МИР Сибири» и пытаюсь найти слово для этого захватывающего смешения – разрезов глаз, одеяний, языков, культур.
В эти три дня здесь, в Шушенском, на границе Красноярского края, Хакасии и Тывы можно встретить удивительных людей со всего мира. Каждый – находка для журналиста: зацепись за словечко – и можно наматывать нить разговора на диктофон. В этом году фестиваль посетили 34 тысячи зрителей, что для 16-тысячного Шушенского сродни наводнению. Но насколько всё грамотно организовано! Чувствуется, что самый передовой опыт проведения open-air фестивалей, столь характерных для западноевропейской и американской музыкальной жизни, здесь изучен и применён. Были огрехи, были недовольные (о которых я узнал лишь постфактум из комментариев в соцсетях) – но без этого не обходится ни одно значительное мероприятие. Моя соседка по кемпингу, москвичка, участница фестивальной ярмарки ремёсел «Город мастеров» особо отметила позитивный настрой, компетентность и высокую заинтересованность посетителей. Не в последнюю очередь она связывает это с мораторием на продажу алкоголя в Шушенском на время фестиваля, что, по её мнению, выгодно отличает «МИР Сибири» от фестивалей в европейской части России. Если учесть, что основная масса гостей приезжает всё-таки из Красноярска, а это 8 часов езды, что много гостей прибывает из ещё более отдалённых мест, то понятно, что публика подбирается по-настоящему заинтересованная.
И заинтересоваться действительно есть чем: трёхдневная концертная составляющая конкурса представлена 41 номинантом, отобранным из 225 коллективов и солистов из 45 регионов России, а также Беларуси, Казахстана, Украины и Индии. Конкурс проходит в 15 номинациях, таких как «Вокальный ансамбль», «Вокально-инструментальный ансамбль», «Солист-вокалист», «Солист-инструменталист» и других, во взрослой и детской возрастных категориях. В этом году стоит отдельно отметить новую номинацию «Народный театр – обрядовые действа», в которой выступили фольклорный театр поморской культуры «Сузёмье», ансамбль древней мордовской песни «Морама», фольклорный ансамбль «Утешная канарейка» из Алтайского края и фольклорный ансамбль «Соловейка» из Перми.
Одно дело – отдельно прослушать свадебную, купальскую или троицкую песню, и совсем другое – стать свидетелем или даже участником полноценного обряда, включающего эту песню.
Всю тринадцатилетнюю историю фестиваля жюри музыкального конкурса ставило перед собой задачу отбора настоящего народного искусства, поиска уникальных исполнителей с глубоким пониманием традиции. Той же позиции придерживается и жюри мастеровой премии «МИРА»:
«Мы постарались, чтобы в конкурсной программе было представлено подлинное народное искусство, а не подделки в этническом стиле»,
– рассказывает Александр Яковлевич Мигас, председатель жюри, профессор Красноярского государственного художественного института.
В этом году в конкурсе приняли участие 111 народных мастеров из 18 российских регионов, от Крыма до Таймыра. В ходе заочной стадии конкурса были отобраны 12 мастеров, которые прибыли в Шушенское побороться за гран-при конкурса – бронзовую чашу-братину и денежный приз 200 тысяч рублей. В этом году симпатии жюри были на стороне молодых талантов: в этномузыкальном конкурсе гран-при завоевал образцовый детский коллектив «Фольклорный ансамбль «Соловейка», г. Пермь (руководители Л.С. Соколова, В.И. Косырев), мастеровую премию «МИРА» завоевал Климов Степан – семнадцатилетний мастер народных музыкальных инструментов из г. Мыски Кемеровской области.
«МИР Сибири» по-своему решает извечную дилемму фольклорного творчества – совмещения традиции и новаторства. В конкурсной программе предусмотрены номинации «Эксперимент» и «Современное декоративно-прикладное искусство». Аутентичные народные песнопения перемежаются ро́ковыми обработками, народные инструменты вдруг начинают звучать в экстравагантном ансамбле. Неожиданно прозвучал тюрко-монгольский инструмент морин хуур (от монгольского «лошадиный голос») в группе Shono из Иркутской области: европейские лады и гаммы, виртуозно обыгранные солистом, с головой выдали в нём выпускника музыкального колледжа им. П.И.Чайковского.
Но более заметной на фестивале стала обратная тенденция – погружение народной мелодики в до-ладовую стихию транса, создаваемую сверхсовременными техническими устройствами – сэмплерами, синтезаторами, секвенсорами. Особенно это касается хэдлайнерской программы. Выступления фолк-рок-див Инны Желанной и Алёны Романовой (в сопровождении музыкантов группы «ДДТ») походили на титанические пульсации и скрежет мегаполиса, сквозь которые прорывались обрывки то ли давно забытых заговоров, то ли считалочек из далёкого детства, то ли экспериментальной «зауми». Не все зрители смогли увлечься расшифровкой бессознательного в творчестве Алёны, с её бесконечными «ой, ну-ка – ну-ка, ну-ка» – смысл ускользал, превращая привычные русские слова в псевдо-шаманскую глоссолалию.
Группа из Латвии «Elektrofolk», смешивающая в своём творчестве частушку и электронику (электронные частушки!), имела ясно ощутимую связь не только с народной латышской музыкой, но и с одной из первых советских «электронных» групп – латвийским «Зодиаком», погружавшем в научно-фантастический транс перестроечный СССР.
Иногда хэдлайнеры настолько разрывали шаблоны этнической музыки, что зрители оказывались несколько дезориентированы – я даже наблюдал, как люди спотыкались и падали в безуспешной попытке организовать хоровод под заводной фри-джаз московской группы «Маримба Плюс» – настолько непредсказуемы были музыкальные решения.
Абсолютно непредсказуемый и принципиально внерациональный поток образов, стилей и инструментов продемонстрировала белорусская группа «Нагуаль». Как будто специально для суровых сибиряков, перкуссионист Егор Квартальный объявил песню «про постоянную весну в наших сердечках», иронично демобилизовав легендарную «Вечную весну в одиночной камере» сибирского панк-рок-поэта Егора Летова. Музыканты в чётком соответствии с самопровозглашённым жанром «этно-сюрреализма» и «болотного панка» пели про «лимончики на балкончике», рассуждали о невидимых китах в Енисее и окатывали нас музыкальным напалмом «цыгано-еврейской свадьбы».
Неожиданное электронное звучание привнесли в традиционное славянское многоголосие и девушки из группы «Folk Bit RF». Выпускницы Российской академии музыки имени Гнесиных не только виртуозно поют, но и имитируют голосом электронные устройства – драм-машины и музыкальные эффекты. На фестивале мы неоднократно имели возможность услышать звукоподражательные техники тюркских народов Сибири, особенно традиционное женское подражание ржанию коня, с которого начинаются шаманские камлания. Возможно, в лице юных петербурженок из «Folk Bit RF» мы видим урбанистический аналог сибирского культа лошади.
В этом океане новаций два хэдлайнера выделялись своим традиционным, давно полюбившимся российской публике звуком. Речь идёт о московской группе «Иван Купала», отметившей на «МИРе Сибири» своё 20-летие, и Сергее Старостине с молдавским перкуссионистом Марианом Калдарару. Эти музыканты имеют непосредственное отношение к зарождению фестиваля, ещё в бытность его «Саянским кольцом», в каком-то смысле они воплощают дух и идеологию фестиваля. Сергей Старостин – признанный мэтр музыкального фольклора, проникновенный исполнитель и кропотливый исследователь – дал мастер-класс по актуальным проблемам аранжировки в традиционном фольклоре.
Программа мастер-классов была столь насыщена, а территория фестиваля столь обширна, что обойти даже малую часть мероприятий оказалось затруднительно. На площадках фестиваля показывали пермские кадрили, сибирские хороводы, учили горловому пению, основам импровизации на балалайке, изготовлению и игре на трёхствольных чипсанах, рассказывали сказки, играли на гармонике, знакомили с песенными традициями разных регионов России – южнорусскими, поморскими, старожилов Енисейской губернии, пели частушки и колыбельные. На сцене «под мостом» (через реку Шушь) прошёл целый цикл лекций, среди которых особый слушательский интерес вызвали лекции по этнолингвистике красноярского филолога Алевтины Николаевны Сперанской.
Именно там, присев на пресованное сено, из которого был сделан зрительский амфитеатр, я наконец подобрал слово для фестиваля, для его мультижанровости и событийности, для всех моих «нравится» и «не нравится»: «коллаж».
Именно «авангардным коллажем» можно назвать технику, в которой работает команда креативного директора фестиваля Макса Антипова, нарезая славянские, тюркские, монгольские, кельтские и прочие лоскутки, сочетая в одном номере горловое пение и казачий хор, вставляя народные обряды в европейскую фестивальную рамку.
Масштабность и одновременно лоскутность «МИРа Сибири» отличает его от более локальных сибирских фестивалей – тувинского «Устуу-Хурээ» или алтайского «Эл Ойын». Это именно грандиозный фестиваль «этники», со всеми космополитическими коннотациями этого слова. В этой перспективе неслучайной выглядит традиция создания оберегового лоскутного одеяла для фестиваля. В создании первого одеяла принимал участие губернатор Красноярского края Виктор Александрович Толоконский.
В этом году фестиваль также посетила министр культуры Красноярского края Елена Николаевна Мироненко, радовавшая всех традиционным русским платьем и лучезарной улыбкой. Вообще, организаторы постарались, чтобы фестивальное действо тут и там переходило черту условности, чтобы зрители оказывались действующими лицами – носили народную одежду, водили хороводы, прыгали через костёр.
Но самое серьёзное вовлечение в народную традицию имело место на «Фестивальной здравнице» – здесь людей растягивали четырьмя канатами между деревьев на древнеславянском тренажёре «Прави́ло», презрев диагнозы и медицинские показания. Только очень здоровые люди отваживались на такое оздоровление – и после процедуры оказывались в состоянии, близком к эйфории.
Более привычным могло показаться участие в мастер-классе по парению, который проводил Евгений Щерба – основатель первой школы парильщиков в Сибири. Людей парили в передвижной баньке со стеклянной стенкой, чтобы все могли наблюдать процесс очищения. Баню украшала картина красноярского художника Сергея Горбатко «Ангел мой», в аннотации к которой баня почему-то сравнивается с чистилищем (в соответствии с католическим догматом о посмертном бытии души).
Кстати, тема ангелов была представлена на фестивале целой выставкой картин проекта «Ангелы Мира», в котором художники со всего мира рисуют Ангелов-хранителей в попытке создать «пространство, пропитанное Любовью, Вдохновением и Благодарностью» без привязки к какой-то конкретной религии. Очевидно, что проект точно соответствует духу и стилю фестиваля. При этом выраженного этно-религиозного содержания «МИР Сибири» не несёт, и интереса от клира какой-либо конфессии к нему не заметно, несмотря на то, что в этом году подчёркнуто его совпадение с православным праздником святых Петра и Февронии Муромских, олицетворяющих любовь и верность.
Также во время фестиваля музей-заповедник «Шушенское» организовал в центре посёлка настоящие Петровские гуляния, посвящённые Дню Петра и Павла. Как объяснила одна из участниц поморского коллектива «Сузёмье»,
«в нашем творчестве всякие мотивы. А христианские они или до-христианские – мы же не учёные, парень. Мы делаем то, что знали, что слышали, а уж там анализировать, как это называется – зачем?» Ȫ
статья написана для журнала “Народное творчество” и размещается на О.ру в авторском варианте с разрешения редакции
Добавить комментарий