Статья, главным образом, не про чипирование и 5джи, но эти предметы важны как своего рода ключ, и перейти к ним давно следовало. Важны хотя бы еще потому, что вопрос о них часто становится поводом для дискредитации противников биоцифрового проекта, чему способствует нечеткость позиции, когда кто-то говорит, что инъектируются чипы, или что болезнь вызывается излучением, а в ответ со всех сторон (иногда даже единомышленники) поднимают на смех. Насмешки выстроены зачастую внедискуссионными методами, например, риторическими подменами («вирус передается излучением» вместо «передача болезни», в чем разный смысл). Но в целом на уровне публичного восприятия, являющегося сейчас ареной войны, противники биоцифрового проекта в этих вопросах действительно проигрывают. «Ах, как смешно, смотрите на них: чипы у них в шприце — а где батарейки?; вирус у них электромагнитными волнами распространяется, вирусы и волны у них связаны, ха-ха-ха!».

Нечеткость позиции в ответ на эти насмешки естественна, ибо информация является заведомо труднодоступной, а во многом, можно не сомневаться — абсолютно не доступной. Здесь действительно можно только гипотезировать. Однако, во-первых, вопрос играет настолько большую роль в общей логике событий, что разобраться, насколько возможно, необходимо даже с гипотезами (во всяком случае, разобраться с заведомо ложными гипотезами, чтобы не попадать впросак и не давать повод для насмешек). А во-вторых, чисто логически, т. е. оперируя понятиями, в этом вопросе можно обнаружить такую идею, которая открывает (даже оставаясь гипотезой) целое направление в научном и даже философском понимании происходящего.

Прежде всего, вопрос является более логическим, чем медицинским и техническим. И настоящая суть его раскрывается, начиная с того, что подразумевается под чипом, т. е. с его понятия.

Что такое чип?

Чип это микро (т.е. очень маленькая) интегральная схема. Интегральная — значит собранная и встроенная во что-то для организации какого-то процесса. Это чистое понятие, т. е. чисто логическое раскрытие смысла того, что называется чипом. В обычном смысле идея чипа прочно соединена со свойствами кристаллических элементов, кремния и металлов, в результате чего чип отождествляется с кремниево-металлическим объектом. В этом отождествлении и заключена даже не нечеткость, но ловушка, ошибка.

Логически в понятии чипа нет кремниево-металлических свойств как необходимого атрибута. Кремниевые и металлические кристаллические элементы это средство (на распространенном технологическом уровне) работы того, что обычно называется чипом, но отнюдь не суть его. Т. е. та же самая суть, в принципе, может быть воплощена другим материальным средством, и нет постулата или закона, исключающего такую возможность.

Для микросхемы (чипа) нужна кристаллическая материя и возможность быстрой передачи сигнала между элементами этой материи. Если какой-то материальный субстрат соответствует этим требованиям, он может стать материальной основой чипа. И тогда будет чип, который не из кремния и металла, а из чего-то другого. Т. е., заключаем, чип не кремниево-металлический — логически возможен, здесь нет ничего заведомо фантастического и противоречащего природе.

Теперь соединим сделанный вывод с генной инженерией. ДНК это линейно выстроенная пространственная конструкция с повторяющимися по решетчатому принципу блоками (нуклеотидами) — сложный нерегулярный кристалл. Это значит, что, в принципе, биоматерия на уровне ДНК совместима с логикой интегральной микросхемы. Следовательно, в принципе возможно такое воздействие на этом уровне, которое — с помощью специальных молекулярных агентов (минерало-органических наночастиц, допустим) и в потоке соответствующего излучения — организует заранее заданные процессы. Вот мы и получаем абстрактное представление не кремниево-металлического чипа. Это, конечно, именно представление, но здесь нет ничего принципиально невозможного и смешного. Во всяком случае, это точно менее смешно, чем привычно представляемые минеральные чипы, механически вводимые в биологическую ткань (просто потому, что это глубже по природе воздействия и серьезнее).

То, что противники биоцифрового проекта по-настоящему (и скорее интуитивно) подразумевают под чипированием, это не железно-кварцевые кубики, вводимые в биологическую ткань — так неверно понимать, и в каких-то случаях действительно смешно. Чипирование здесь не имплантирование электроники, но введение элементов, программирующих биоматерию изнутри на связь с излучениями таким образом, что не имеет значения разница между био- и минеральной материей. Т. е. понимать надо так: чипы в биоцифровом проекте это способные быть введенными элементы, уровень действия которых стирает грань между минеральной и биологической материей. Это уровень ДНК (РНК), наночастиц и излучений, которые в комплексе могут действовать так, что возникают схемы и процессы в биоматерии, по смыслу соответствующие понятию чипа как процессо-организующей схемы (не путать с технологией «ДНК-микрочипов» (DNA microarray)). А когда биоцифровое чипирование отождествляется с механически встраиваемыми минеральными чипами (кстати, подкожные и более глубокие чипы давно есть, но это другая, дополнительная тема, частое смешиваемая с основной) — возникает смысловая ловушка.

Однако, все это даже не самое главное. Главное то, что открывается далее из выстроенной картины.

Если найден общий уровень живой и неживой материи и, более того, разработаны средства целенаправленного (организующего) воздействия на этот уровень, попросту говоря, его программирование, то это означает следующую колоссальную, невиданную вещь.

Живая + неживая материя это просто вся материя, материя как таковая. А программирование это информационный уровень, это создание информации, т. е. сообщений и команд, генерирующих действия, свойства, предметы (вам сказали «самолет» — вы нарисовали в воображении самолет, независимо от того, хотели вы этого секунду назад или нет).

Так вот, биоцифровое чипирование, т. е. организация заранее заданных процессов, т. е. программирование на уровне синтеза живой и неживой материи это объединение информации и материи как областей сущего.

Есть ли единство информации (=языка) и материи как таковой? Вот он, настоящий вопрос. И это, ни более ни менее — онтологический вопрос (не предельно онтологический, но именно онтологический (по поводу сущего), а не частнонаучный). Именно он образует смысловое дно казавшегося смешным вопроса о чипировании и т. п. Так вот, на уровне методологии и даже онтологии это единство теперь возможно (не путать с сознанием и материей). Скажем более прямо, с уверенностью, имея смелость увидеть и связать все наблюдаемое в целом: единство информации и материи, языка и пространства — есть и найдено. Скрытая от человечества в течение более полувека наука корпораций и закрытых институтов (причем не только естественно-математическая наука) нашла это единство — вот в чем глубочайшая и при этом материальная основа происходящего.

Клаузурно, не вдаваясь в детали, раскроем идею. Синтаксические основы языка (глубинный синтаксис Н. Хомского, например, 1950-е еще гг.) и синтаксис чистого пространства, к которому сводится вся материя в естественно-научном смысле на уровне квантов и базовых взаимодействий — одно и то же (синтаксис это, так сказать, уровень букв и союзов, констант и начальных порций действия — чистых, самих по себе беззначных, не означающих предметы, элементов знаковых систем). И там, и там имеют место чистые значения, элементы-индексы, с которыми соответствующие им специалисты работают сугубо операционно и формульно, и которые не имеют никакого ни физического, в привычном значении слова, ни предметного смысла, но из которых — внимание — собирается все физическое и все предметно-смысловое. И вот здесь найдены общие элементы, общий алфавит, если хотите. Вот о чем идет речь. Нет пространства и материи, нет предметов, идентифицируемых языком и свободно оперируемых в разнообразной информации, нет даже собственно информации, т. е. сообщений — есть материоформация-предметозык. А наши тела и коммуникативные действия (но не сознание) — внутри этого создаваемого гибрида.

Когда мы обычно говорим «генная инженерия», «чипы», «излучения», понимая эти явления раздельно — вот какие-то био-опыты, вот микроэлектроника, вот фундаментальная физика — мы не связываем звенья пазла. Действительно, эти звенья всегда были каждое отдельной картиной. И кажется, по привычке, что сама мысль об их связи это что-то нелепое.

Если связать звенья в рамках изложенной идеи, просто использовав всегда существовавшие (а это значит — изначально допускавшие эту связь) и доступные понятия — можно увидеть общую картину. И получается картина, не просто интепретирующая события, но рушащая представление о мире, о том, что такое мир вообще. Это невозможно представить живо, ни в каких образах, это можно описать только априорно-логически, т. е. сухо, на уровне схем. Однако этого достаточно, чтобы увидеть суть, пускай она скрыта плотной тканью привычных человеку образов и категорий (контуры под тканью прощупываются): то, что строится, то, что уже начато — это не мир вообще. Или наоборот (выскажем-таки): именно это и есть мир, его подлинный смысл и цель, именно для этого он и был создан (возник), а вся предшествующая история это подготовительный сон.

Вот о чем речь. И в рамках этого действительно смешными являются споры про чипы, но не по той причине, по которой люди над этим смеются. Они смешны как споры людей, которых сейчас будят, чтобы куда-то вести и что-то с ними делать, а они, спросонья, спорят о содержании своих снов.

Когда К. Шваб и другие представители биоцифрового онтологического проекта говорят о «влиянии на самую суть человеческого опыта (=переживания)» и упоминают в связи с этим шокирующие вещи: питание насекомыми вместо мяса, радикальное ограничение в потреблении воды, отказ от отопления и т. д. — в том смысле, что переживания (=реакции) людей станут приспособленными к этим вещам, то многим кажется, что все это какое-то преувеличение, какие-то гиперболы, которые для риторики выходят за рамки описываемой будущей реальности и как бы по степени не соответствуют ей. «Ну, это они просто так описывают. Ну, будет там что-то такое, но поменьше. Небо все равно голубое. Трава — зеленая. Мясо — еда. Насекомые — не еда. Зимой — отопление».

Мы считаем, что несоответствие по степени здесь действительно есть, но в другую сторону. Т. е. у Шваба не преувеличение, а наоборот — слабая метафора, лишь отдаленно транслирующая суть, намного превосходящую шокирующие примеры. Дело не в том, чтобы есть червяков с аппетитом вместо рвоты, а в том, что сами категории мира, какого-либо опыта и каких-либо объективных переживаний (experience), которые мы невольно и всегда используем — вкус, цвет, форма, пространство, вообще все — утратят смысл и существование (отмена априорных форм, так сказать). Это что-то такое, о чем даже Шваб просто не сможет сказать, не «не захочет», а не сможет. Не точно, и тоже в свою очередь несколько метафорически выражаясь — это мир в других измерениях, который с точки зрения «нашего» мира, повторим, вообще не мир: не люди, не небо, не земля, не предметы, не пространство. Подчеркнем, не «другие» небо и пространство, а отсутствующие. Само слипание (лексически неудобный, но наиболее подходящий термин) семантики и пространства, языка и материи, образуемое на уровне общего синтаксиса, не оставляет места для перечисленных выше категорий, не позволяет их расставить. Действительно дивный… Мир? Не-мир. Black-colorless living and eternally (finally eternally) suffering matter.

В заключение небольшое извинение. Идея, изложенная в статье (биоцифровое чипирование = синтез материи и языка как областей сущего), конечно, трудна для большинства современных читателей. Причина этого в том, что стандартный курс философии, проходимый большинством в вузах, и даже дополнительный в аспирантуре — в 90% случаев жалкий суррогат, не имеющий никакого отношения к предмету. Ни о сущем, ни об основе сущего (собственно предмете философии), ни об областях сущего, о материи, сознании, языке проходящие курс не получают никакого настоящего понятия (думают затем всю жизнь так: вот стол, он существует, а свобода или право (например) это то, что у нас «в голове», а не существующее, их ведь нельзя потрогать). Вины их в этом нет никакой, но проблема большая, огромная. Сталкиваться приходится постоянно: барьер, барьер, барьер… А не говорить или говорить не до конца — тоже нельзя. Навязанная позитивистским образованием дробность мира, уподобление мира пространству супермаркета с никак не связанными отделами — критическое препятствие, и в понимании происходящих онтологических процессов, и в деле. Ȫ