Мастер народных музыкальных инструментов из г. Мыски, что на юге Кемеровской области, Степан Климов оказался номинантом мастеровой Премии «МИРА» фестиваля «МИР Сибири – 2016» не только благодаря таланту превращать кедровые поленья в поющие чаши струнных инструментов. Степан – тихо говорящий, несколько застенчивый 17-летний парень – внушает уверенность.
Он не просто поехал на конкурс в Шушенское, его послали мысковчане с уверенностью в победе. В него верили родители, друзья по шорскому народному ансамблю «Эркелей», учитель технологии школы №1 Дунаев Андрей Валерьевич («наш трудовик», как называет его Степан) и сотрудники городской администрации г. Мыски. Алексей Сергеевич Негода и Анатолий Андреевич Васильев из управления культуры настояли, чтобы для Степана было сделано исключение и он смог принять участие хотя бы в заочном этапе конкурса (согласно Положению о конкурсе к участию приглашаются мастера, достигшие 25 лет).
Город Мыски находится в предгорьях Горной Шории. Если Алтай (монг. «Золотой»), венчающий на севере Альпийско-Гималайский горный пояс, в шутку называют «Шапкой Гималаев», то Горная Шория – это чуть сдвинутый набок козырёк этой «золотой шапки». Сотни лет здесь живёт народ шорцев, знаменитый своим мастерством в кузнечном деле (русские их так и называли – «кузнецкими татарами»), своим героическим эпосом и музыкой. Шорский эпос («кай») строится вокруг путешествий героя – описываются его чудесное рождение, наречение именем, богатырское снаряжение, героическое сватовство, путешествие в чужие края, богатырский поединок и непременное возвращение в свой золотой дворец. Сказитель-кайчи использует горловое пение и подыгрывает себе на двухструнном щипковом инструменте кай-комусе – инструменте для пения сказок.
Степан, будучи «кузнецким русским», ещё в детстве увлёкся шорской традицией – в десять лет он принял самостоятельное решение записаться в шорский народный ансамбль «Эркелей». Мама, Елена Александровна, в прошлом пианистка и певица, а ныне мастер-швея, и отец, Андрей Викторович, шахтёр и мастер на все руки, решение сына поддержали. И сразу Стёпе оказалось интересно не только играть, но и мастерить инструменты. Начал он с незамысловатых флейт, которые даже нашли платёжеспособный спрос. Правда, в 11 лет случился творческий кризис, он забросил своё ремесло и целый год обходил мастерскую стороной. Но не зря родители назвали сына «венценосным» (Степан – от др.-греч. Στέφανος – «венец, корона»). Чувство призвания заставило-таки Степана Андреевича взять доску, набить на неё гвозди и натянуть струны. Получилось некое подобие цитры. С тех пор технологии только совершенствовались. К тому времени школьная мастерская, в которой творит во внеурочное время Степан, была отремонтирована и пополнилась новыми инструментами. Здесь и верстаки, и токарные, и фрезерные станки. Все премудрости были освоены при полной поддержке «трудовика» Андрея Валерьевича, музыканта во внеурочное время. Основной ручной инструмент Степан приобретает самостоятельно – мастера видно по инструменту. Предпочтение отдаёт импортным, из отечественных отмечает ручной инструмент марки «Зубр». С тех пор Степан изготовил около 30 инструментов, основная часть которых приобреталась местными музыкальными школами и ансамблями. Стоимость разная – в зависимости от материала и оформления. В старину кай-комусы редко украшали, по крайней мере, об этом свидетельствуют экспозиции музеев. Для защиты древесины от влаги её натирали животным жиром, красить могли кровью, кожаные деки – толчёным мелом или камнем. Сейчас же мастерам доступны все виды пропиток, масла, лаки, краски. Степан экспериментирует с оформлением, добавляет абрисы медведя (шорского «духа леса»), орла, инкрустирует головки грифа декоративными камнями, которые заказывает через интернет («в Мысках – только уголь», – шутит Стёпа).
Есть у Степана и инструменты, созданные исключительно аутентичным способом – с помощью топора кедровой чурке придаётся нужная форма, с помощью специального инструмента выбирается внутренность. Конечно, это занимает на порядок больше времени, чем при использовании современных станков и электроинструмента.
На сегодняшний день в арсенале мастера тринадцать разновидностей инструментов, которые не найдёшь в фабричном исполнении: ковшеобразный шорский Кай-комус, монгольская скрипка Морин хуур, тувинская скрипка Бызаанчи, тувинская скрипка Игил, тувинская цитра Чадаган, шорская цитра Чатхан, шорская скрипка Ыых, тувинская балалайка Дошпулуур, казахская скрипка Кобыз, шорская продольная флейта Шоор, индийская поперечная флейта Бансури, японская продольная флейта Сякухати, киргизский щипковый инструмент Комуз. Русские народные инструменты Степан ремонтирует, но пока не изготавливал: балалайка несколько сложнее кай-комуса – корпус наборный, необходимо иметь комплект шаблонов.
Материал использует в основном местный, сибирский – кедр для корпуса инструмента, ель – на верхнюю деку, поскольку это вообще один из лучших резонирующих материалов. Дека из цельного листа может деформироваться, поэтому для придания большей жёсткости еловая плашка распиливается вдоль по «методу книги»: полученные две половинки раскрывают, как книгу, и склеивают с торца с помощью струбцинного стола. Полученный шов проходит по центру деки и служит как бы дополнительным ребром жёсткости, при этом волокна зеркально совпадают – получается идеальный композит. Далее дека шлифуется до 2,5-3 мм, толщина контролируется скрипичным микрометром. На многих архаичных предках современных народных инструментов в качестве деки использовались шкуры животных и рыб. Степан сделал четыре подобных инструмента из собственноручно выделанной кожи и остался доволен – звук получался спокойный, глубокий, объёмный, без резких призвуков.
Гриф изготавливается отдельно и затем приклеивается к корпусу – никаких болтовых соединений. Если струны мягкие, нейлоновые, то материалом может служить ель, сосна, кедр. Если же струны из конского волоса или металлические, то используется более жёсткая берёза. С внешней стороны на гриф делается накладка из твёрдых пород дерева – различных махагони, бука. Если первые приходится заказывать через интернет, то неисчерпаемый источник второго Степан случайно обнаружил, разбирая старый советский стол. Взглянув сверху на крашенную-перекрашенную ножку, он увидел отличный бук многолетней выдержки. Теперь Степан буквально охотится за старой мебелью, но особенно – за объявлениями «отдам сломанное пианино, самовывоз». Рояльная дека – готовый материал с выдержкой до 50 и более лет. Родители уже привыкли, что у сына время от времени появляется новый рояль. Также помогают знакомые, которые строят деревянные дома – после стройки всегда остаются ценные для мастера обрезки, кедрового бруса, например.
На гриф устанавливаются лады, местоположение их определяется в соответствии с таблицей мензур. На народных ладовых инструментах в основном используются «вязаные» лады – они навязываются специальным узлом вокруг грифа из цельного куска лески длиной около 1,5 метров, затем сильно натягиваются, что исключает их смещение. Такая техника появилась сравнительно недавно, с виол. До этого все струнные инструменты были безладовыми, да и настройка народных инструментов «в кварту» пришла недавно. Таковы многие смычковые безладовые инструменты с флажолетным принципом звукоизвлечения. До этого инструмент вообще не имел определённой настройки и не использовался для голосоведения, соло, а исключительно для придания ритмической основы песне сказителя.
Традиционно струны делали из конского волоса. Степан работает с разными материалами, для некоторых инструментов заказывает волос в Монголии, на некоторые ставит нейлоновые струны. Конский волос, как любой натуральный материал, очень зависит от влажности и температуры окружающей среды, поэтому инструменты с ним требуют частой подстройки. Как музыкант, Степан предпочитает нейлоновые струны, их звучание. А вот практику некоторых мастеров использовать и в смычках вместо конского волоса леску не одобряет: звук получается «ужасный».
Вообще, источником вдохновения Степан считает звук:
«услышишь интересное звучание, тембр – и начинаешь искать: как называется инструмент, за счёт чего так звучит, как его сделать».
Других мастеров народных струнных инструментов в Мысках нет, поэтому приходится отправляться в интернет в поисках информации. Странно, но чертежи самых редких сибирских инструментов можно найти у мастеров Европы и США, российские же источники крайне скудны. Степан экспериментирует с формой, дизайном инструментов – к традиционным трапециевидным морин хуурам добавляются инструменты более обтекаемой формы, приближенной к классической скрипке. «Пошёл на поводу у спроса», – признаётся Степан. Головки грифа традиционно украшают резные лошадиные головы.
Из 111 мастеров из 18 регионов России в финал конкурса вышли 12 и в ходе очного этапа в Шушенском боролись за получение гран-при конкурса – бронзовой чаши-братины и денежного приза. Степан Климов впечатлил жюри конкурса своим аутентичным подходом, вниманием к деталям и, конечно, тугими, как конский волос, звуками морин хуура, кай-комуса и бызаанчи. Премия МИРа была завоёвана Степаном в непростом, но очень дружеском соперничестве с уникальными мастерами России.
«Я очень люблю звучание народных сибирских инструментов, оно особое, атмосферное. Очень хочется помочь в сохранении шорской культуры, ведь она теряется. У нас в городе много шорцев, но вообще их очень мало – меньше двадцати тысяч», – объяснил Степан.
Культуру шорцев на фестивале также представляли его землячки, девушки из этно-фольклорного ансамбля «От Эне». Пожелаем ребятам по возвращении в Мыски развивать творческие связи и радовать нас новыми открытиями в этнографии Сибири. Ȫ
статья написана для журнала “Народное творчество” и размещается на О.ру в авторском варианте с разрешения редакции
Добавить комментарий