Мимо работ Татьяны Григорьевны Ткаченко из станицы Владимирская Лабинского района Краснодарского края невозможно пройти безучастным. Её кукурузные куколки просто просятся в руки – «Поиграй со мной!» – сколько бы вам ни было лет. И Татьяна Григорьевна с удовольствием позволяет им играть: с каждой выставки её красавицы уезжают в разные концы света, есть они и в Германии, и в Италии. Повезло и мне: подпоясанная кукурузная кубаночка теперь живёт и на моей книжной полке. Татьяна Григорьевна рассказывает:
– Это кукла-кочанка, сделана на кочане. Поднимаешь с него листики, добавляешь объём на голову, перевязываешь. Всё просто, материал натуральный, экологически чистый, доступный – можно сказать, прямо под ногами. Иногда идёшь по огороду: ба! Какая красивая кукуруза! «Возьмите меня!» – красивые листочки просто сами просятся в интересную работу. Нужно внимательнее присмотреться – и кукуруза сама скажет: «Я хочу быть вот в таком образе!» Заплетая листья в косички, можно сделать кукле и волосы, и ручки. А можно волосы тонко-тонко расчесать. Куклу можно завернуть в платочек, а можно «одеть» в те же листики. Можно оставить зёрнышки, а можно вылущить.
– Это напоминает традиционную безшитьевую куклу на палочке. В деревнях в старину и на корнеплоды накручивали тряпочки.
– Да. А можно делать куклу-скрутку без кочана, целиком из талаша (так называются листья початков кукурузы, её «рубашка»). В станице Кущёвской такие куколки назывались «пану́шки», от слова «пануша», т.е. талаш. Технологию их изготовления сохраняет Татьяна Николаевна Воробьёва, руководитель студии «Возрождение». Ей о панушках рассказала мама. Высушенные кукурузные рубашки замачивали в горячей воде, чтобы придать им эластичность, расчёсывали – для этого были даже специальные чесальные станки. Полученный материал использовали для изготовления побелочных щёток, а щётки при желании легко превращались в куколок. В Белореченске куклы отличаются, там работает мой учитель, Ольга Васильевна Орлова, которой знания о традиционной кукле передала прапрабабушка Анастасия, которая была рождена от брака казака и черкешенки, через два года после основания Белореченска, во время заселения этих мест казаками.
– А к какой национальной традиции можно отнести кукурузных кукол?
– Повсюду, где растёт кукуруза, дети играют похожими куклами. В театре кукол Сергея Владимировича Образцова хранится кукла-кочанка из Болгарии. В соседней с Краснодарским краем Адыгее я видела в музее адыгейскую традиционную куклу из талаша, очень похожую на нашу. Я бы, пожалуй, сказала, что наши куклы более строгие, простые – причёсками, формами.
– А Ваши дети играют панушками?
– Внуки играют. А троим сыновьям я здесь на ярмарке купила свирели и дудочки – они у меня музыкальные – может, когда-нибудь семейный ансамбль создадим (смеётся). Невестки у меня замечательные, помогают. Вот эту коллекцию я с одной из них создала – я делала кукол, а она придумывала им интересные образы, смотрите, какие красавицы родились!
Вообще, все эти куклы для меня – олицетворение моих внучек или невесток. Смотрите – вот, на руках крошку держит.
Когда я сюда, на «МИР Сибири» поехала, то у меня пятая внучка родилась, Дарёнка-Дашенька. Мы её очень ждали. Вот тут и папа, и братья-сёстры – целая кубанская семья! Есть кому плести и для кого плести.
Так что сюжеты композиций – из жизни. «Кубанская семья», «Сенокос», «Несе Галя воду», «У колодца», «Девичий хоровод». Вот, например, «Женская доля» – это и любовь, и хозяюшка, и материнство.
Если внучка подбегает: «Бабушка, а можно я её покормлю?» – «Конечно!» Если ребёнок играет, значит, кукла удалась. Всё на внуках проверяю. Но, кстати, и взрослым тоже нравится – это я сужу по мастер-классам на фестивалях – сколько счастливых людей уходит!
– У Вас много учеников?
– Да, я руковожу студией «Кубанские ремёсла», в которой с 1996 года занимаются дети от 6 до 17 лет. В 2005 году студия защитила звание «Образцового художественного коллектива». Здесь, на конкурсе, кстати, представлено два мастера из нашей станицы – я, и моя ученица, Новакова Анна. Очень редкий случай! Я очень рада, что смогла воспитать такого мастера!
– Вы часто принимаете участие в фестивалях и конкурсах?
– Довольно часто. Три раза была в Москве, на «Ладье», на «Жар-птице», была на «Кукле в национальном костюме», это было в 2015 году, там ещё проходила «Русь Мастеровая», привезла оттуда первое место. Как раз после таких выставок коллекции и разъезжаются по миру. Куклы ведь очень живые, к ним можно привязаться, их можно потрогать, с ними можно поиграть – и с ними в принципе ничего не будет. Ну, может быть, иногда маленькая реставрация понадобится. Даже если кукла примялась где-то в дороге – ничего страшного. Её сбрызнул, поставил – и всё приходит в норму.
– У некоторых кукол необычный переливающийся цвет – как Вы этого добились?
– Это естественный цвет початка. Я не пользуюсь здесь красителями. Хотя можно прокипячивать талаш, например, в луковой шелухе для золотисто-коричневого цвета или в отжимках бузины – для синевато-серого. С какого-то момента я поняла, что нужно стараться оставлять как можно больше природного, обыгрывать его. Поэтому декор в моих композициях немного изменился, что-то убралось.
– Ваши куклы традиционно без нарисованного лица. Никогда не пробовали добавлять глаза, рот?
– У каждой традиционной куклы уже есть свой характер, она сама за себя говорит, и добавлять к этому лицо, по-моему, не обязательно.
В старину было поверье, что через глазки и ротик кукла обретает душу, и отсутствие лица было чем-то вроде оберега.
Когда я только начинала искать информацию о традиционной кукле, я встретилась в Лабинске с Полиной Ивановной Чернявской. У нас в станице пожилые люди отнекивались: «Какие игрушки? Нам некогда было играть». Возможно, действительно, в советское время был некий провал в традиции народной игровой куклы. Но вот Полина Ивановна рассказала и показала, как делали в её детстве кукол-кочанок, как наряжали в тряпочки, попонки. Как однажды они вырезали из одеяла лоскуток, и мама за ними с хворостинкой гонялась. Так вот она рассказывала, что они рисовали лица угольком на кочане. К сожалению, для меня это осталось загадкой, на момент интервью не оказалось уголька, так я и не узнала, как они это делали – ведь сама фактура кочана неудобна для рисования. По своему детству, а оно у меня прошло в Сибири, в Омской области, деревня Ря́бинка Москаленского района, я помню, что бабушка сшила мне куклу и нарисовала лицо химическим карандашом, и у многих так было. Так что это возможно, и я, возможно, этот момент ещё проработаю.
– Одежда Ваших кукол – это традиционная казачья одежда?
– Насколько это можно выполнить из талаша. Есть и льняные элементы. Я пытаюсь возрождать традиции ткачества на Кубани, в маленькой домашней мастерской у меня два больших ткацких станка. Собственно, и на Полину Ивановну я вышла, когда искала по музеям информацию о ткачестве. Она вспомнила, что раньше здесь выращивали коноплю – очень благодатный материал, необыкновенная ткань. И вот, зацепившись за одно, я стала этот клубочек традиций разматывать и пришла к кукле. Потом, на моё счастье, я познакомилась в 2006 году с Ольгой Васильевной Орловой, большой мастерицей плетения из талаша. Кстати, «МИР Сибири» проходит практически на её родине – она родилась здесь, в Красноярском крае, а жила в детстве в Абакане. Так что я оставляю здесь её брошюры о плетении, в подарок.
– О путешествии из Сибири на Кубань и обратно – это, наверное, и про вот эти удивительно пахучие сувениры из сосновых иголок?
– Да, это ещё одно из направлений моего творчества. А получилось всё буквально случайно. Как-то раз моя ученица Вера Саенко принесла на занятие необычную шкатулку, ароматно пахнущую хвоей. Оказалось, что сплёл это чудо её папа, Анатолий Владимирович, когда лежал в госпитале в 1990 году. Там он познакомился с дедушкой лет восьмидесяти, ветераном Великой Отечественной войны, который и научил его некоторым премудростям этого дела. Сам дедушка плёл и посуду, и шкатулки, и фигурки птиц и животных, и другие сувениры. И научился он этому где-то в Сибири, когда ездил туда на заработки. Анатолий Владимирович, к сожалению, тогда не смог восстановить по памяти технологию, но я была настолько заинтригована, что провела несколько суток, изучая шкатулку, пытаясь разгадать секрет её плетения. И, наконец, получилось! Теперь это одна из моих «визитных карточек».
– Пахнет здорово!
– Нравится? Я вам подарю!
– Да нет, что вы!
– Дарю-дарю! Хвойный запах очень полезный.
– Спасибо огромное! Это чем-то похоже на плетение из соломки, не по внешнему виду, но по технологии?
– Да. У нас на Кубани есть очень интересные мастера по плетению из соломки и талаша. Своей «направительницей» в этом искусстве я считаю, помимо Ольги Васильевны, Алфёрову Елену Александровну из Темрюка. Она мне показывала основы куклы, а дальше уже включилась фантазия.
Вообще, кубанская земля богата талантами, а материал – он же просто под ногами! Я очень люблю стихотворение Ольги Васильевны Орловой, с которым иду по жизни вот уже 10 лет, которое стало девизом нашей студии:
Красота валялась под ногами… Мы её подняли и руками Да ещё с восторженной душой Оживили, сделали живой! Ȫ
статья написана для журнала “Народное творчество” и размещается на О.ру в авторском варианте с разрешения редакции
Добавить комментарий