Сетевой журнал «О.ру»

«Подвижники нужны, как солнце»

А.П. Чехов

Как-то раз приехал в Новосибирск фольклорный ансамбль казачьей песни «Читинская слобода» – записывать новый альбом. Посреди студийных будней родилась идея провести «квартирник» – встречу друзей и коллег по фольклорному цеху. Собрались в Новосибирском областном центре фольклора и этнографии. Пели все! И вот что удивило гостей: все новосибирцы – представители различных ансамблей и студий – пели песни новосибирских и алтайских сёл так, как будто всю жизнь пели вместе. «Вы вместе репетируете?» – «Нет, просто у нас одни истоки – мельниковские».

Действительно, Михаил Никифорович Мельников оставил глубочайший след в сибирской фольклористике. Его экспедиции открыли для науки и энтузиастов возрождения народного творчества множество сёл – ныне общепризнанных жемчужин сибирского фольклора. Мельников в середине 1960-х годов заложил основы экспедиционной деятельности в регионе, в 1970-е руководил крупнейшей экспедиционной акцией сибирской фольклористики, получившей название «По Московскому тракту». За период с 1970-го по 1974-й годы было проведено свыше 30 экспедиций, в составе которых работало до пяти автономных отрядов одновременно. Были обследованы десятки населённых пунктов Новосибирской области, проведены встречи с сотнями исполнителей, записано несколько десятков тысяч произведений фольклора, собраны большие коллекции предметов быта и прикладного искусства.

Сказки Васюганья и быль Карельского фронта

Михаил Никифорович Мельников родился в 1921 году в пос. Михайловском Чулымского района Западно-Сибирского края (ныне Новосибирская область) в семье крестьянина-середняка. Отец, Никифор Исакович, был родом из Минской губернии. В 1926 году семья переехала в село Тоя-Монастырская, где отец построил мельницу. В 1930 году, в период «сплошной коллективизации», семья Мельниковых была раскулачена и выслана в село Галка Томской области, на Васюганские болота. Горькую долю лишенцев маленький Миша испытал в полной мере – он знал голод и холод, видел, как умирают дети. Но именно тогда он получил жизненную школу, которая помогла ему впоследствии выжить на войне, где пришлось снова выживать в лесу и тундре, собирать травы и готовить отвары, оборудовать «лисьи норы» для ночлега в снегу. Через два года родители были восстановлены в правах как «неправильно лишённые», поскольку не имели наёмных рабочих. Дома семью из 12 человек ждала разграбленная изба, разрушенные мельница и плотина, нищета. Драматические события тех лет нашли частичное отражение в автобиографической повести «Северное сияние».

Интерес к народной культуре, песне и меткому слову проявился у Миши в раннем детстве. В пять лет он заслушивался сказками старшей сестры Ирины, а уже в семь – сам прослыл знатным рассказчиком среди своих друзей. Но путь будущего филолога-этнографа в науку оказался очень непрост и извилист. Убогая сельская школа, где вместо чернил – сажа, разведённая молоком, а вместо бумаги – газеты. В пятом классе пришлось учиться дома – т. к. в школу нужно было ходить за 30 км в село Вьюны. В шестом – бросил учёбу – не было учителей. В следующем году Михаил, прибавив себе два года, ушёл в армию. Войну рядовой Мельников встретил в 29‑м гвардейском Гдыньском Краснознамённом артиллерийском полку 52-й стрелковой дивизии. Это была единственная дивизия в Союзе, которая не отступила за время войны ни на один километр. Заполярье. Карельский фронт. Жестокие морозы и метели. И «Тысячи трупов в русских шинелях. Такого не может быть, не бывает! Значит, я сошёл с ума!», – писал в воспоминаниях Михаил Никифорович. Послужной список Мельникова М.Н. говорит сам за себя: рядовой, командир отделения, зам.политрука и и.о. заместителя командира батареи по политчасти, командир отделения разведки, и.о. начальника разведки дивизиона, командир взвода управления. Группы под командованием М.Н. Мельникова многократно проводили рейды по тылам врага, захватывали «языков», корректировали огонь нашей артиллерии, разбирали минные поля. В 1947 году Михаил Никифорович демобилизован в чине младшего лейтенанта, среди боевых наград – два ордена Отечественной войны 2-й и 1-й степени, пятнадцать медалей, в том числе «За отвагу».

Фронтовик, хозяйственник, учёный

На войне ему повезло встретить на своём пути человека, помощь которого во многом определила дальнейшую судьбу учёного. Это был преподаватель математики Минаев В.А. Он подготовил молодого разведчика по математике в объёме средней школы для поступления в университет. Эта «окопная» учёба позволила Михаилу Никифоровичу в 1946 году сдать экстерном экзамены за педучилище и поступить на заочное отделение Белорусского государственного университета. Впоследствии он перевёлся в Новосибирский педагогический институт на филологический факультет, который и закончил в 1951 году по специальности русский язык и литература. Михаил Никифорович возвращается на село, но не как учитель. Судьба делает очередной крутой поворот: молодого филолога и бывшего зам.политрука отправляют на укрепление сельского хозяйства – вначале директором МТС (машинно-тракторной станции) в Ордынке, затем – председателем укрупнённого колхоза. Жизнь в толще крестьянства, постоянное общение и соучастие в заботах, радостях и горестях своих земляков развивают и оттачивают те установки и черты характера Михаила Никифоровича, что приведут его в фольклористику. В 1963 году он возвращается в родной пединститут, где проходит путь от ассистента до профессора. За годы работы Мельников опубликует более ста научных работ, более 20 книг, станет членом-корреспондентом Петровской академии наук и искусств, членом Союза писателей СССР. Поистине – по-разному приходят в науку!

«Эпоха великих этнографических экспедиций»

В период «оттепели» поиски твёрдого основания для социальной общности нового типа, какой был советский народ, стали выходить за рамки догматически понятого марксистско-ленинского подхода. В обществе появился запрос на обращение к народной старине не как к пережитку «снятых» с повестки дня формаций, а как к актуальному источнику нравственного, этического, духовного бытия народа. Это было время расцвета «деревенской прозы», критически осмыслявшей перегибы коллективизации. Наметилась активизация этнографического изучения обрядов и обычаев русских народов, населяющих СССР. В Сибири основными объектами изучения стали старожильческое население (потомки первых поселенцев или «колонизаторов», пользуясь дореволюционной терминологией) и новопоселенцы рубежа XIX-XX веков.

В эту работу включились и фольклористы. Деятельность Михаила Никифоровича оказалась в русле этой тенденции. В 1970-е годы М.Н. Мельников развернул активную собирательскую деятельность на территории Новосибирской области. Эта работа велась не только в рамках учебной практики студентов филологов Новосибирского педагогического института, но и в форме комплексных проектов, проходивших при поддержке, к примеру, фольклорно-этнографической секции Новосибирского областного отделения ВООПИиК. Общество поддержало идею сохранения не только памятников материальной культуры, но и памятников народной культуры, воплощённых в слове, звуке, движении. С самого начала к планированию экспедиций подходили комплексно: в их отрядах работали фольклористы-филологи, этнографы, музыканты (музыковеды, хормейстеры, композиторы), искусствоведы, археологи, фотографы. Михаил Никифорович неустанно собирал вокруг себя заинтересованных и неравнодушных к судьбе народной культуры людей. Его энтузиазм заражал, и, зачастую, встреча с ним определяла будущую профессиональную судьбу молодых специалистов. Их творческие, научные, дружеские связи сохранялись потом на всю жизнь. Вот как описывает сотрудничество с Михаилом Никифоровичем Виктор Гаврилович Захарченко, художественный руководитель Государственного академического Кубанского казачьего хора, а в те времена – студент Новосибирской консерватории и (одновременно!) главный хормейстер Государственного академического Сибирского русского народного хора: «У нас с ним спонтанно образовался редкий союз филолога-этнографа и музыковеда-фольклориста. Мы взаимно и органично дополняли друг друга». Елена Андреевна Пархоменко (Кобякова), этнограф, автор книги «О Мельникове М.Н.» точно передаёт атмосферу духовного подъёма, взаимообогащения, молодёжного энтузиазма, присущую тем экспедициям. Неслучайны слова, которые она подобрала для описания союза Мельникова и Захарченко: «Они были окрылены друг другом».

Работу экспедиции Михаил Никифорович сопровождал многими подготовительными и развивающими акциями. Проводились выставки, концерты и фестивали фольклорной музыки, готовились теле- и радиопередачи, публиковались не только научные работы (а их было около двух десятков), но и множество статей для периодической печати. Таким образом, экспедиция, как крупный научный проект, способствовала резкой интенсификации всей гаммы фольклористической деятельности в регионе. В те годы научное мировоззрение являлось идеологическим и социальным стержнем советского общества, вокруг которого могли объединяться в масштабные проекты различные учреждения культуры, образования, СМИ, властные структуры. В современной России подобную роль начинает играть религия, взять для примера масштабные акции памяти святых Кирилла и Мефодия, включающие и конференции, и фестивали, и крестные ходы.

Для методического сопровождения экспедиций Михаил Никифорович опубликовал работу «Сибирский фольклор: программа полевых наблюдений собирателя» (Новосибирск, 1973). Опыт учебно-собирательской работы обобщён им в статьях «Приёмы и методы развития научного мышления студентов в процессе изучения фольклора», «Народные традиции как фактор нравственного воспитания детей и молодёжи» и других.

Сибирь – фольклорная «чересполосица»

Первоначальной целью проекта было обследование старожильческих поселений, находящихся вблизи Московского (Сибирского) тракта, для выявления самобытных черт культуры русских первопоселенцев области. Первая же экспедиция зафиксировала явное угасание народно-песенной традиции в селениях старожилов при наличии активных процессов в фольклоре новопоселенцев. Поэтому основная цель была подвергнута коррекции: изучение процессов взаимодействия областных и национальных устнопоэтических и музыкальных традиций в сибирских сёлах. К концу 70-х был накоплен богатый материал о состоянии и особенностях сибирской региональной (главным образом, русской, украинской и белорусской) фольклорной традиции. На этом основании М.Н. Мельников создал культурную типологию сибирских поселений, в которой выделил 15 основных типов поселений, таких как поселения первопроходцев (служилого казачества); старожилов, вступивших в тесные контакты с аборигенами Сибири; деревни и скиты старообрядцев; поселения старателей и рабочих рудников Алтая, Забайкалья, Дальнего Востока; деревни и сёла новопоселенцев, образованные по земляческому принципу; смешанные поселения русских, украинцев и белорусов с дифференцированным или чересполосным расселением; и другие. Это стало первым шагом на пути научной классификации пестрой мозаики сибирского фольклора.

Изучение фольклорных взаимосвязей восточных славян Сибири стало одним из главных направлений научной работы Мельникова. По результатам экспедиций при активном участии М.Н. Мельникова были изданы крупные сборники, представившие важнейшие жанровые комплексы традиционного фольклора сибиряков восточнославянского происхождения. Это – «Календарно-обрядовая поэзия сибиряков» (1981 г., в научном обиходе ­– «КОПС», без ссылки на данный сборник ныне не обходится ни одно исследование русского календарного фольклора), «Хороводные и игровые песни Сибири» (1985 г.), «Свадьба Обско-Иртышского Междуречья» (1987 г., в соавторстве с В.Г. Захарченко и под редакцией профессора Е.В. Гиппиуса), «Русский календарно-обрядовый фольклор Сибири и Дальнего Востока: Песни. Заговоры» (1997 г.). Новосибирским издателям пришлось столкнуться с массой проблем, в том числе чисто технических – ведь типографский нотный набор был только в издательствах Москвы и Ленинграда.

Этнопедагогика – наука о радости

Ещё одной доминантой научных интересов Михаила Никифоровича стали народные традиции воспитания, социализации личности – этнопедагогика. Как профессионал-педагог он остро чувствовал недостаточность и ущербность установившейся к тому моменту системы воспитания, когда уже несколько поколений современных людей выросли в условиях утраты культуры материнского пестования, активной перестройки культурной среды – традиций труда, быта, семьи и общения. С утратой же советского строя мы столкнулись с ещё более масштабным разрушением традиционного общества. Восполнению образовавшихся брешей посвящены его учебно-методические труды «Русский детский фольклор Сибири» (1970 г.), «Русский детский фольклор» (1987 г.), сборник «Сказки Васюганья» (1983 г.), в котором помещены лучшие сказки, записанные в Северном районе Новосибирской области от Александры Ермолаевны Егоровой. В серии «Библиотека русского фольклора», Т.13 «Детский фольклор»[1] в разделах, посвящённых колыбельным песням, пестушкам[2], потешкам, прибауткам, детской сказочной прозе, игровому фольклору, использован текст рукописи М.Н. Мельникова, присланной им для подготовки издания. Прекрасным языком глубоко знающего материал человека он рассказывал о радости жизни, которая открывается ребёнку через игру, телесный контакт и мамин голос, о глубинных смыслах и предназначении таких «обычных» игр и потешек, как «Сорока-ворона» или, к примеру, прятки.

Публицист и общественный деятель

Борьба за сохранение традиционной культуры воспитания была органична самой натуре Михаила Никифоровича. Он был воплощением лучших качеств человека своей эпохи – воина-победителя, энтузиаста, жадного до знаний и свершений – и, будучи педагогом, воспитателем, держал этот, вверенный ему рубеж, отстаивал его со всей самоотдачей. Он боролся за «духовную осёдлость» человека, т.е. за сохранение культурной среды, вне которой невозможна самобытная духовная и нравственная жизнь как человека, так и народа. Такое мировоззрение получило в СССР название «экология культуры» – термин, введённый в научный и публицистический оборот академиком Д.С. Лихачёвым. Слова Лихачёва «Мы не выживем физически, если погибнем духовно» вполне можно считать квинтэссенцией этого движения. Мельников мечтал о наступлении духовно-экологической цивилизации, о совестливом и гармоничном обществе. Этому посвящены многие его публицистические работы, такие книги, как «Васюганье: путь в никуда» и «Поиск сокровищ: записки фольклориста». Избранный пост-советской Россией западнический путь он считал тупиковым, ведущим к утрате самобытности народов, к их духовно-нравственному одичанию.

Будучи преимущественно исследователем славянских этносов, Мельников с интересом и уважением относился к культуре коренных народов Севера и Сибири. В книге «Васюганье: путь в никуда?» он писал: «Коренные народы Сибири тысячелетиями жили в полной гармонии с окружающей их средой, никогда не наносили природе непоправимого урона, брали ровно столько, чтобы не повредить самовоспроизводству. Это – высокий уровень культуры. Мы же, вооружённые современной техникой, «покоряем» природу и наносим природе недопустимый урон. Следовательно, нас необходимо поднимать до уровня экологической культуры малых народов Сибири».

Огромный интерес учёного привлекали древнейшие, дохристианские представления славян. Как указывал крупнейший советский исследователь язычества академик Б.А. Рыбаков, «главным, определяющим материалом для изучения язычества является этнографический: обряды, хороводы, песни, заговоры, заклинания, поверья, детские игры, в которые выродилась архаическая обрядность, волшебные сказки, сохранившие фрагменты древней мифологии и эпоса…»[3]. По воспоминаниям многолетнего соавтора, исследователя традиции забайкальских старообрядцев доктора исторических наук Болонева Фирса Федосовича, Михаил Никифорович был так увлечён яркостью образов, жизненной силой язычества, что «своё миропонимание, свои некоторые мировоззренческие истоки выводил из дохристианских представлений. <…> Примечательно, что один из своих псевдонимов он заимствовал из названий бога грозы и покровителей воинов дохристианского славянского и литовского пантеона Перуна. Псевдонимом «Перунов» им был подписан один из небольших сборников любовных заговоров. Книжка вышла в издательстве «Наука» Сибирского отделения АН СССР».

Михаил Никифорович был очень разноплановой личностью и, наряду с научной деятельностью, много времени уделял общественной работе. Он возглавлял областной Совет по фольклору при отделе (комитете) по культуре областной администрации, был руководителем Западно-Сибирского вузовского фольклорного центра. Он обосновал и добивался создания в Новосибирске специализированного фольклорно-этнографического центра, что и было сделано его последователями, даже с перевыполнением плана: в 1991 году возникли сразу два центра: «Новосибирский областной центр русского фольклора и этнографии» (ОЦРФиЭ, директор В. Асанов) и «Русский дом народных традиций КрАсота» (директор А. Выхристюк). Также Михаил Никифорович способствовал появлению фольклорно-этнографического отделения в Новосибирском областном колледже культуры и искусств, многих фольклорных молодежных и детских ансамблей.

Наследие Мельникова

Благодаря организации ежегодных фольклорных экспедиций и широкой корреспондентской сети Михаилу Никифоровичу удалось сосредоточить в своей коллекции и частично систематизировать более ста тысяч произведений фольклора разных жанров русского, белорусского и украинского происхождения. В настоящее время бо́льшая часть «Мельниковского архива» находится в Государственном архиве Новосибирской области (не менее 90 тысяч фольклорных единиц, опубликовано из них не более 1 тысячи). Также части архива находятся в ОЦРФиЭ, в Новосибирском государственном педагогическом университете и у отдельных фольклористов. Современные студенты в качестве фольклорной практики работают в архиве с записями, сделанными во время фольклорных практик 30-40-летней давности, т.к. теперь нет ни средств на проведение подобных экспедиций, ни, зачастую, возможности собрать фольклорные произведения, поскольку ушли уже целые поколения носителей народной культуры. Сотрудники ОЦРФиЭ ведут планомерную работу по оцифровке и введению в научный оборот архивных материалов.

Наследие Мельникова М.Н. актуально и по-прежнему служит источником и отправной точкой для фольклорных исследований в Западной Сибири. Это доказывает Межрегиональная научно-практическая конференция «Мельниковские чтения», проводимая раз в два года под патронажем Министерства культуры Новосибирской области. «Мельниковские чтения» – это ещё и биеннале фольклорных коллективов Сибири, концерты которых завершают каждый день работы конференции. В память о Михаиле Никифоровиче Мельникове с 2008 года проводится ежегодный Межрегиональный фестиваль «Малая моя Родина». Десятки известных фольклористов Сибири, руководителей ансамблей и студий хранят светлую память о своём учителе и могут по праву сказать: «Мы – мельниковские». Ȫ

---

[1] Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. М.Ю. Новицкой, И.Н. Райковой. – М.: Русская книга, 2002

[2] Пестушки – жанр младенческого фольклора. Вот как их описывал Михаил Никифорович: «Они стоят на страже физического воспитания. Распеленали ребенка. Застоялась кровь, мышцам надо дать жизнь. Его поглаживают, сжимая ладонями с двух сторон, от шейки до ступней ног проводя от головки и говорят: «Потягунюшки, порастунюшки, поперек толстунюшки, а в ножки-ходунюшки, а в ручки хватунюшки». И берутся за ножки, за ручки. И он знает, что это – ручки, а это – ножки. А самое главное, строго дозируются физические упражнения, они доставляют ему радость».

[3] Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. – М., 1987. с.753.

статья написана для журнала “Народное творчество” и размещается на О.ру в авторском варианте с разрешения редакции