Сетевой журнал «О.ру»

Что такое быть музыкантом? Как стать музыкантом? Я отдал этому 43 года и могу с уверенностью сказать, что это доступно каждому, вне зависимости от музыкальных дарований. В начале своего пути я не слышал и половины того, что нужно было бы слышать, мой слух был не подготовлен, но было огромное желание прикоснуться к миру музыки, который для меня, парня из рабочей среды, казался практически волшебным.

Уже много веков наше понимание музыки, подходы к обучению музыке черпаются из европейских источников. Пошло ли это со времён Ивана Грозного или раньше – не берусь судить. Но вот когда я разрабатывал свою садору и изучал коллекции древних инструментов в музеях, я обратил внимание на такую деталь: мы привыкли считать, что гусли – это многострунный инструмент – 17 струн, 21 струна. Но гусли XI века имели всего две струны. Этого достаточно для обрядово-восстановительной музыки, но маловато для того музицирования, к которому мы приучены. Европейцы навезли множество восточных инструментов из крестовых походов, превратили их в собственные, но изменили сам смысл музыки. Ею занялись люди с совсем другой психологией. Их целью, в конечном счёте, было продавать музыку, как какое-нибудь украшение. Мы же поговорим не о сценической, а о народной музыке.

Вот сидит в избе человек, за окошком трескучий мороз, волки воют. Он начинает на одной струне «бурдонить» и берёт какую-нибудь ноту. Это делается для уравновешивания внутреннего и внешнего пространства. Я делаю то же самое, когда утром начинаю играть – будь то на улице, или в метро. Беру всего одну ноту или аккорд и наблюдаю за вибрациями. Придёт момент, когда другая нота «попросится» в музыку, но нет цели её торопить. Другое дело, сценические музыканты: им нужно как можно быстрее обработать людей, которых удалось собрать посредством рекламы: вот застучал барабан, басист поддал тяжёлой артиллерии, вокалист закричал: «Вы со мной?» Всё это чистой воды манипуляция.

Начинать обучение музыке нужно именно с умения гармонизироваться с одной-единственной нотой, любой.

Так учат вокалистов, духовиков: исполнить правильно одну ноту, зацепиться за неё, чтобы почувствовать, как внешняя вибрация совпадает с внутренней. Их даже ставят лицом в угол комнаты, чтобы чувствовать отражения звука. Ощутить себя в гармонии с окружающим и сконцентрироваться, не выпадать из настоящего, из момента «здесь и сейчас» – это, в общем-то, начало любой духовной практики. Остановить вечный внутренний монолог: «я хороший, они плохие» или «они успешные, а я – никакой», или «как сейчас хорошо, но что будет завтра…» и так далее. Важно утвердиться в этом ощущении, закрепить этот микроуспех. Как дрессируют овчарок в милиции? Перед маленьким щенком появляется здоровый мужик в ватнике и начинает на него кричать. Тот инстинктивно что-нибудь тявкнет, и мужик убегает, как будто испугался. Так воспитывается собачья личность, ощущение, что он на что-то способен в этом мире.

Потому что ставились только вопросы материального выживания. Обычная история – есть у человека талант, но он уходит туда, где деньги, и там пропадает. В христианстве это называется потеряться «в прелестях». В Псалтыри есть фраза: «Наставь меня, Господи, на путь Твой». Иначе получится как с ребёнком, который пошёл за хлебом, свернул на детскую площадку, потом к другу, потом в игровые автоматы. А вечером – ни денег, ни хлеба.

Как узнать, что это занятие – твоё? Тебе должно быть радостно от самого процесса. Не результат, а процесс. Почему ломаются многие спортсмены, музыканты? Потому что их тренировали на результат, как беговых коней, а когда подходит возраст или обстоятельства, мешающие получать результат – они ломаются. Они обнаруживают, что они – машины, внутри которых – никого. А дальше, лишь бы не жить в этом кошмаре, включается программа самоуничтожения: алкоголь, криминал и так далее.

Поэтому нужно искать себя. Но для начала нужно нащупать в себе опору. Применительно к музыке, это вокальный термин – певцов учат особым образом дышать, чтобы дыхание от живота через диафрагму поддерживало ноту. Живот – это наш центр силы. Но опора – это не только физическое состояние тела, это ещё и ментальная установка. В цигун этому уделяется большое внимание, в рукопашном бое. Людей на опоре в буквальном смысле не сдвинуть с места – как на бетонную плиту налетаешь. Обретя этот жизненный стержень, опираясь на него, человек может отправляться через любые болота на поиски себя.

Для этого нужно спокойствие, а его не обрести, повторяя: «Спокойствие, только спокойствие!» Скорее, наоборот: чем больше говоришь себе «спокойно», тем больше впадаешь в панику. Спокойствие обретается через дыхание. Возвращаясь к избушке и двухструнным гуслям. Чем занимался этот человек? Он уравновешивал себя через дыхание.

Народная музыка – это инструмент уравновешивания. У каждого народа она своя. Кто едет две недели на верблюде, тот синхронизируется с этим движением. Кто косит в поле – с этим движением. Что в музыке, что в спорте настоящее мастерство – в настройке дыхания, а не в скорости пальцев или объёме мышц.

Современный человек забыл про это, он с детства замордован всякими правилами: на этот горшок можно, на этот нельзя, вот здесь мы тебя заклюём. Играй гамму, играй упражнения. Такое музыкальное образование сильно калечит. Я сам работал в музыкальной школе и видел, что преподавателям проще сделать из ребёнка робота. А он ведь пришёл с горящими глазами, с затаённым дыханием. Наш народ с детского сада, со школы давят, и каждый сам начинает поддавливать окружающих. А чтобы не давить, нужна некоторая личная свобода.

Как начать работать с дыханием? Для начала мастер положит ученика на пол. Ведь когда мы стоим, у нас незаметно «гуляют» ноги, руки, наши мышцы микро-сокращениями постоянно координируют положение тела в пространстве. На полу это прекращается, и мы можем спокойно дышать – через нос, направляя внимание к животу. Сразу появляются мысли: «это потеря времени», «надо мной все будут смеяться», «что я делаю?!» Нужно спокойно их выдувать, как балласт. Слушать своё сердце. Ничего не нужно делать механически, не нужно работать насосом. Постепенно начинаешь наполняться состоянием, которое я для себя называю «ровняком». Вот таким «ровняком» я наполняю всё пространство, в котором работаю, для этого достаточно одной ноты. Затем на этой базе начинаю какую-то мелодию. По утрам народ мимо спешит, но он ещё сонный, поэтому воспринимает этот мой замедленный темп. Это не похоже на европейское музицирование, с его запрограммированным последовательным развитием.

Подобного состояния можно добиваться с помощью наркотиков, алкоголя. Но это разрушает тебя изнутри. Почему среди музыкантов так распространён бытовой алкоголизм? Они раскачивают себя эмоционально на сцене, а потом не могут, не умеют себя уравновесить. Проще опрокинуть рюмку-другую. А все практики, о которых я говорю, должны делаться именно осознанно, и именно «всухую».

Это практики, которые можно встретить повсюду на Востоке. Шаман с хомусом или горловым пением занимается тем же самым. Дыхание становится тембральным: чуть подтянул выше – начинаешь «улетать», тогда переходишь на регистр ниже. Таким образом как бы балансируешь между мирами. Когда Джимми Хендриксу говорили, что он – гитарный гений, он отвечал, что это его группа – гении, потому что позволяют ему пребывать одновременно в двух мирах, в любой ноте.

Что значит балансировать между мирами? Это значит, что не нужно слишком уходить в себя, играть для себя, и в то же время, не нужно играть, исключительно подстраиваясь под публику. Музыканты, уходящие в эти крайности, либо начинают всех ненавидеть, либо, что называется, «прогибаться», и опять ненавидеть – себя, окружающих. Это сказывается на музыке – они либо «мажут», либо играют напряжённо.

В качестве упражнения, я бы посоветовал музыкантам начинать не с той ноты, что написана, а с соседней, попадая в конце концов туда, куда надо. Это ломает запрограммированный ход, заставляет проживать вместе с музыкой её развитие. Другое упражнение: пытаться на одной ноте задерживаться и строить различные ритмические рисунки, дышать в ней, говорить в ней, какие-то простые слова придумывать: «Крапива-крапива́-крапива – это вам не пиво!» Паганини говорил, что совершенная мелодия и совершенный ритм строятся на одной ноте.

Если освоить игру на одной ноте, то взять вторую ноту будет не проблема – если вообще понадобится. Здесь ты можешь с любого момента вступать в игру, а не так, как у Баха – пропустил пару нот и всё, потерял нить.

Когда Европа покатилась к нам, у нас тоже пошли усложнения: дополнительные струны, многоголосия/полифония. В европейской музыке появилась хроматическая гамма, а вместе с ней – полиладовость, т.е. возможность находиться сразу в разных музыкальных системах. Это плюс, я это тоже использую. Это из разряда тех музыкальных украшений, на которых удобно зарабатывать деньги. Но надо понимать, что к музыке как духовной практике это не имеет отношения.

Слово и музыка имеют огромное воздействие на человека. Они позволяют ему сопереживать, испытывать высшие эмоции. Когда я исполнял былины на Донбассе, то видел, что люди в зале плачут. Родные вибрации по-прежнему находят отклик в душе. Но если к родному слову наши люди по-прежнему приучаются с детства, то понимание народного музыкального языка, русского музыкального лада, строя, дыхания уже размыто, туманно. Нужно вновь обрести опору и найти себя. Ȫ

статья написана для журнала “Народное творчество” и размещается на О.ру в авторском варианте с разрешения редакции

Смотри также: “Сергей Садов: Дыхание музыки в пространстве города”